Можно было предположить,что,придавая Данае черты своих возлюбленных,Рембрандт воображал и себя самого тем,к кому обращен приветный взор героини и восхитительно трепетный жест ее руки,словно осязающий нечто невидимое,тем,чье сияние наполняет всю картину столь волнующим чувством.И,оставаясь не названным по имени,он,как мифический даритель любви,как всепроникающий свет,присутствует во всем. |
